«Пока будут Вольтеры, будут и Мараты. Пока будут бумагомаратели, будут и убийцы. Пока будут чернила, будет черно. …Но мы не желаем мельчать. Убивайте королей, убивайте дворян, убивайте священников, низвергайте, умерщвляйте все, топчите своими ногами, наступайте каблуками ваших сапог на стародавние предания, топчите ногами трон, пляшите на алтаре, низвергайте Бога, смейтесь над Ним – это ваше дело. Вы трусы и изменники не способные на преданность и жертвы….

«.Виктор Гюго «Девяносто третий год».

Отстрел шаржистов, беснующихся в редакции французского карикатурного журнала «Charlie Hebdo», вновь поднял вопрос о границах допустимого. Седьмого января в самом центре Европы коса свободы слова нашла на камень свободы действий. Седьмого января одну из фундаментальных «ценностей» цивилизованного мира вызвали по имени, вывели в коридор и пристрелили, после чего вся «вегетарианская» общественность Запада слилась в трауре по «невинным жертвам исламского террора», стеная и оплакивая расстреляных хохмачей. Президент Франции Франсуа Олланд объявил в стране траур и призвал французов к единству и сплоченности. Европейские лидеры поспешили уведомить французское общество о своем сочувствии. Десятки тысяч демонстрантов вышли на улицы европейских городов в майках с надписью «Je suis Charlie». Фраза «я тоже Шарли» стала слоганом, символизирующим солидарность европейского общества с расстрелянными карикатуристами.

По сути, атака на «Charlie Hebdo» реанимировала априори непримиримый конфликт между теми, кто «тоже Шарли», и теми, кто «тоже Куаши», между теми кто изображает Создателя и Его Пророков в комических и предельно похабных образах, называя это исскуством, и теми, кто ежеждневно, и не один раз, опускается перед своим Создателем в земном поклоне и почитает всех Его Пророков без исключения. Все последние дни мы только и слышим навязчивые вопросы тех, кто «тоже Шарли», адресованные тем, кто «тоже Куаши»: «Кто им дал право?»…. «Вы считаете, что за это можно убить?»…..

Пользуясь правом мусульманина, спешу ответить прямо и не колеблясь, что гадюжник «Charlie Hebdo» являлся совершенно законной военной целью. Если эти нечестивцы не приняли во внимание многочисленные просьбы, протесты, предупреждения и угрозы, продолжая глумиться и оскорблять, ни во что не ставя ни религиозные чувства миллионов людей, (не только кстати мусульман), ни достоинство, ни элементарные представления о чистоплотности и морали, то им остается только посочувствовать. Им следовало бы знать, что из истории Ислама пришло немало свидетельств того, что хулителей Посланика Аллаhа ( да благословит его Аллаh и приветствует) не раз выносили «вперед ногами», и принять этот факт во внимание. Одна из дошедших до нас историй — это история мединского иудея Кааба бин Ашрафа, который был поэтом и хулителем Посланника Аллаhа (да благословит его Аллаh и приветствует). И каков же был его конец? Он был убит по прямому приказу Посланника Аллаhа (да благословит его Аллаh и приветствует). И каковым был ответ Посланника Аллаhа (да благословит его Аллаh и приветствует) иудеям, пришедшим к нему с претензиями? Посланник Аллаhа (да благословит его Аллаh и приветствует) сказал им: «Если бы он успокоился подобно тому, как успокоились те, кто разделял его мнение, то его не убили бы. Но он причинял нам вред, и он клеветал на нас своими стихами, и ни кому из вас не стоит поступать также, иначе вы будете иметь дело с нашими мечами». Уместным было бы добавить то, что в своем нечестии и паскудстве, Кааб ибн Ашраф заметно уступал французским карикатуристам. Поэтому в ответ на обвинения в том, что «террористы» убили «мирных», «ни в чем не повинных» граждан, мы отвечаем словами Посланника Аллаhа (да благословит его Аллаh и приветствует): «Если бы они успокоились, как успокоились те, кто разделяет их мнение, то их не убили бы». Если бы они, хотя бы внешне, не проявляли агрессии и нетерпимости, то мусульмане бы не направили в их сторону свое оружие.

Тем кто обвиняет Ислам в кровожадности, также хочу сказать о том, что Ислам запрещает проливать невинную кровь, но разве тварей, уже не первый год увещеваемых и предупрежденных, уже десятки, если не сотни раз, но продолжающих тошнотворно, цинично и по – скотски высмеивать то, во что благоговейно верят миллионы людей, можно назвать мирными гражданами? Разве их картинки не унижали миллионы людей, только по причине их религиозной принадлежности? Разве не пропагандировали они негативное и презрительное отношение к миллионам мусульман, как к недочеловекам, как к «низшей расе»? И разве их «творчество» и «свободомыслие» не воодушевляло на «подвиги» надзирателей «Абу –Грейба» и Гуантанамо? Разве их «творчество» не было частью политики террора и варварства, осуществляемой против тех, кому не посчастливилось попасть в «золотой миллиард»? Для любого здавомыслящего человека понятно то, что их «художества» не были совсем уж безобидными, и поэтому правомерность их ликвидации не подлежит никакому сомнению.

Апелляции тех, кто «тоже Шарли» к «свободе самовыражения», к «системным ценностям демократии», и прочим химерам либерального мира выглядят как – то совсем уж лицемерно, особенно на фоне гонений и репрессий устраиваемых «либералами» в отношении людей, отрицающих Холокост или приверженцев традиционной семьи. Трудно представить, на какой срок осудили бы, и на какой остров сослали бы человека, нарисовавшего, например, то, как дядя Мойша толкает свою супругу, тетю Сару, в печь крематория с пожеланием приятно провести Пурим. В этом черном от лицемерия мире, в мире кривых зеркал и заплеванных святынь, можно высмеять кого угодно, даже Всевышеного (астаг1фируЛлаh), но шутки в адрес еврейской «богоизбранности» или, например, однополых «семей», пресекаются, даже без намека на снисходительность. На эти темы шутить категорически запрещено только потому, что для западного общества Холокост – безусловный сакральный символ, перед которым вся эта гогочущая либеральная чернь вдруг замолкает, как – то вдруг начиная вспоминать о том, у свободы слова есть границы. Также и права «голубых». Тоже символ. И тоже сакральный. Шутки на эту тему крайне не уместны и даже, более того, чреваты последствиями.

И в заключении, хочу сказать вот о чем. Истерия, поднятая на Западе и подхваченная на Востоке, — это всего лишь «порицания порицающих», о тщетности которых сказал Всемогущий Аллаh. В ряду плакальщиков и соболезнующих объединились президенты Запада и монархи Востока, что является безусловным доказательством их «духовной» близости. И тем достойнее в наших глазах братья Куаши и Амеди Кулибали, подвиг которых омрачил врагов Аллаhа и обрадовал верующих. Они ушли в иной мир, защитившими честь этой Религии. Их благородные души возносились в небеса, сопровождаемые руганью неверных и мольбами верующих. И это лучшее из того, что может желать каждый мужчина этой Уммы.Гулям Мухаммад Дагестанский.