http://history-tema.com/nezavisimyiy-duh-protiv-samoderzhaviya-kavkazskaya-voyna-chast-xiii/

Регулярные военные действия на Северном Кавказе между коренным населением и российскими войсками продолжались уже свыше тридцати лет, и успех явственно не склонялся ни на одну, ни надругую сторону. Давно уже находясь в глубоком российском тылу, со всех сторон обложенные русскими укрепленными линиями, на которых дислоцировалось до 200 тыс. человек, горцы продолжали упорное и активное сопротивление, отказываясь присягать российскому императору и пускать неприятеля в свои горы, самостоятельно изготовляя порох, оружие и боеприпасы, питаясь тем, что могли дать их довольно скудные хозяйства.

Армия, громившая Карла Шведского и Наполеона, бравшая Берлин и Париж, отправившая в небытие некогда грозное Крымское ханство, никак не могла покорить малоимущие горные народы, у которых совсем недавно появилось первое объединенное государство. Начало 50-х гг. XIX в. на Кавказе характеризуется расцветом административно-политической системы Имамата Шамиля – государства, объединившего абсолютное большинство противостоявших российской колонизации кавказских народов.

В этот период активно формировалась административная система в западной части Имамата, возглавляемой наибом Мухаммедом Амином Асиялау. Формально объединенное адыгское государство подчинялось Шамилю, однако в связи с тем, что от остальной части Имамата его отделяли не вступавшая в активное противостояние с Россией Кабарда с зависимыми от ее князей землями, лояльная России преимущественно христианская Осетия и несколько русских кордонных линий, связь с Шамилем была нерегулярной, и Мухаммед Амин фактически являлся независимым правителем на Западном Кавказе. Как уже говорилось, несмотря ни на что, он до конца сохранял свою верность Шамилю, не отступал от проводимой имамом политики и предпринимал попытки соединения своего государства с остальной территорией Имамата.

Однако взгляды Шамиля и Мухаммеда Амина относительно считавшегося тогда верховным правителем всех мусульман-суннитов османского султана прямо противоречили. Если Шамиль считал себя подданным султана, пусть и условно, то Мухаммед Амин, посетив однажды с дипломатической миссией Стамбул, был потрясен, увидев, в каком нравственном и политическом упадке пребывает Османский Халифат, который кавказцы считали могущественнейшей державой мира и образцом исламского благочестия. После этого наиб открыто говорил, что не считает султана своим покровителем, и что мусульманам Кавказа не стоит ждать помощи от османов, а следует, положившись на Бога, вести борьбу с Россией только своими силами.

Так сложилась несколько парадоксальная ситуация: Шамиль считал себя подданным султана, Мухаммед Амин считал себя подданным Шамиля, но верховную власть султана не признавал. Впрочем, тогда это уже не имело особого значения: Османский Халифат, и раньше не оказывавший особенно глубокого влияния на кавказские события, теперь, когда его границы были отодвинуты Россией далеко от Кавказа, тем более терял здесь свое влияние.

Кавказ в середине XIX века. Красной линией обозначены границы Имамата Шамиля (слева — государство Мухаммеда Амина, справа — территории, управлявшиеся самим Шамилем)

Государство Мухаммеда Амина стало первым в истории собственным государством адыгского этноса, объединившим несколько егосубэтнических групп. Его устройство во многом дублировало государственную систему Шамиля, установленную имамом на Восточном Кавказе, однако, в связи с тем, что горные адыги еще не до конца распрощались с традиционным родоплеменным строем, жили довольно замкнутыми общинами, оно было несколько проще.

Территория государства Мухаммеда Амина была поделена на участки, население каждого из которых насчитывало около ста дворов. Такой участок возглавлялся старшиной – мухтаром, которого выбирали сами его жители. Несколько возглавляемых мухтарами участков объединялись в административный округ –махкаме, во главе которого стоял муфтий. При муфтии заседали три кадия – судьи и советника. Администрация махкаме выполняла одновременно и административные, и военные (муфтий был и военным командиром округа), и судебные функции. Силовую поддержку власти в государстве Мухаммеда Амина, как и в восточной части Имамата, обеспечивали муртазеки – гвардия. Каждому муфтию предоставлялся в распоряжение конный отряд муртазеков. Общие полицейские функции, надзор за общественным порядком осуществляли тоже подчиненные муфтию заптии.

Администрацию махкеме и приданные ей отряды муртазеков и заптиев содержал живший на территории округа народ. Была введена всеобщая воинская обязанность. Каждая семья должна была содержать воина-всадника, который не имел право без разрешения властей покидать свое селение и был обязан по первому призыву явиться в строй и отправиться в военный поход. Это положило конец обычному явлению в адыгском войске, когда воины выступали в поход каждый по своему усмотрению, не могли договориться, кто в ополчении главный, и подчас в самый ответственный момент убирали шашку в ножны и возвращались домой. В случае особой военной угрозы власти округа мобилизовали все боеспособное мужское население.

В каждой махкаме находились мечеть, школа – медресе, суд, место (яма) для заключения преступников, административные здания, продовльственный магазин и государственная конюшня. Мухаммед Амин и его сподвижники активно занимались религиозным просвещением адыгов, которые в своем абсолютном большинстве приняли Ислам менее ста лет назад, поэтому еще далеко не все отличались глубокой религиозной сознательностью и значительными духовными знаниями.

Всему взрослому населению было предписано совершать обязательную для мусульман ежедневную пятикратную молитву, нарушителей крупно штрафовали. Впервые в адыгской истории было введено обязательное общее образование для детей: в медресе их обучали основам Ислама, арабскому письму и нравственным нормам. Общественные отношения стали строго регулироваться шариатским правом. На подконтрольной администрации Мухаммеда Амина территории закончились времена, когда каждое селение было само себе хозяином, могло идти войной на соседнее село, и опасно было выехать за околицу без оружия.

Убийства, разбой карались смертной казнью через расстрел, изменников, вступавших в сговор с российским командованием, как и прежде, бросали в горные реки, их имущество конфисковывали. За воровство назначалось отрубание руки, за пьянство, аморальное поведение – наказание плетьми или розгами. В народную память адыгов Мухаммед Амин вошел как справедливый, но суровый и быстрый на расправу правитель. В действительности он был, вероятно, менее деспотичен, чем сам Шамиль, однако консервативные адыги, привыкшие веками ограничивать свою свободу только неписаными народными обычаями, не смогли сразу отказаться от привычного образа жизни, тяжело адаптировались к новым условиям, которые неизбежно несла с собой государственность. Поэтому в государстве Мухаммеда Амина карательная система Имамата работала особенно активно. Прежде же суровые наказания в обществе адыгов-горцев были редким явлением. У адыгов даже возникла поговорка: «Знамя наиба – плеть муртазека».

Тем не менее, в результате суровых мер по наведению порядка и репрессии против недовольных правлением Мухаммеда Амина (особенно из числа горской знати), в результате политики наиба в адыгском обществе ушли в прошлое ранее процветавшие (как и на Восточном Кавказе до Шамиля) такие явления, как разбои, кражи и угоны скота, похищения людей, пьянство.

Постоянная ставка Мухаммеда Амина – в сущности, столица адыгского исламскогогосударства, находилась в урочище Каменный Мост – широком участке долины реки Шхагуаш (русское название Белая), окруженном лесистыми грядами переходящих в горы предгорий Западного Кавказа. По имени наиба небольшая речка, впадающая в Белую в этом урочище с левой стороны, называется к нашему времени Аминовкой.

Важным итогом политики Мухаммеда Амина стало прочное укрепление адыгского народа в Исламе. До него адыги, не имевшиесобственной письменности, с Османским Халифатом имевшие связь лишь по морю, хотя уже считали себя мусульманами, нередко не отличались глубокой исламской религиозностью, продолжали следовать древним языческим культом.

После десяти лет правления наиба Шамиля адыги, как позже писал французский эмиссар на Западном Кавказе А. Фонвилль, «сделались совершеннейшими мусульманами», в них окончательно утвердилась исламская сознательность, они стали строго выполнять все исламские обряды.

В войске Мухаммеда Амина сражались не только адыги, убыхи и абхазы, но также представители других народов.

Так, на его службе состояло целое подразделение казаков-перебежчиков, добровольцы из Османского Халифата, а также поляки – участники антироссийского восстания 1830 г. в Польше, в наказание сосланные в действующую армию на Кавказ и, не долго думая, перешедшие на сторону горцев.

Некоторую поддержку Мухаммеду Амину оказывали агенты увидевшей в нем сильного лидера, на которого можно опереться, чтобы не дать Российской империи закрепиться на Черноморском побережье Кавказа,Великобритании (ее традиционная политика заключалась в том, чтобы не позволять какому-либо государству доминировать в Европе, а Россия после победы в войне с Наполеоном стала активно вмешиваться в европейские дела). Именно при помощи британских инженеров в государстве Мухаммеда Амина началась активная выплавка серебра и свинца.

Российское командование, разумеется, с тревогой следило за административными и политическими успехами Мухаммеда Амина. Не работал традиционный прием, с помощью которого Россия одерживала верх над горским сопротивлением: разделение горцев на партии, из-за чего они не могли выступить единым фронтом. В рапорте 5 апреля 1850 г. полковник Волков сообщал, что «наказанием же смертью лазутчиков и лишением имущества, за подозрение в сношениях с русскими затрудняет теперь получение нами сведений».

В 1851 г. Мухаммед Амин предпринял первое крупное наступление против русских войск, которое стало очередной попыткой руководства Имамата объединить разделенные Кабардой и Осетией части своей территории. Многочисленное войско Мухаммеда Амина предприняло поход из гор Абадзехии на область Карачай в верховьях Кубани. Жившие там карачаевцы – тюркоязычный горский народ, полностью прекратили сопротивление России еще в 1834 г., так как вследствие ранее прошедшей по их землям эпидемии чумы их человеческих ресурсов не хватало для длительной войны с русскими войсками.

Мухаммед Амин предполагал теперь, когда прошло уже довольно много времени, и численность боеспособного народа должна была относительно восстановиться, поднять на восстание Карачай, а затем Кабарду, после чего совместно с кабардинскими силами и наступающими с востока войсками Шамиля овладеть Дарьяльским ущельем и, таким образом, соединить обе части исламского государства, создать сплошной фронт для борьбы с Россией. Поход оказался неудачным: горцы смогли преодолеть запиравшую их в горах Лабинскую кордонную линию, но в битве на реке Уруп, где протягивалась другая укрепленная линия, потерпели поражение от стянувшихся русских войск и отступили. Однако сам факт попытки войска Мухаммеда Амина прорваться в Карачай, преодоление адыгами Лабинской линии свидетельствовали об успешном складывании на Западном Кавказе опасного для российского влияния национального объединения, возникновении серьезной угрозы российским владениям и на Кубани. Возможно, укрепления Кубанской линии, казачьи станицы Приазовья и Ставрополья тоже стали бы подвергаться таким частым и опустошительным набегам, какие совершали воины Шамиля на Восточном Кавказе.

Однако с севера государство Мухаммеда-Амина отделяли от русских владений земли равнинных адыгских племен, живших в условиях феодализма, а значительные военные силы отвлекались на поддержание внутреннего порядка в государстве, населенном плохо привыкавшим к новым строгим законам, часто оказывавшим неповиновение народом. Тем не менее, централизованное государственной управление в землях адыгов, так же как и на востоке Кавказа, позволяло оперативно перебрасывать необходимое количество сил на нужные участки фронта и эффективно противостоять русским карательным экспедициям, оказывать материальную поддержку пострадавшим от войны общинам.

В 1852 г. Имамат Шамиля продолжал расширение своего влияния: войско имама, возглавляемое самим Шамилем, его сыном Гази-Мухаммедом и наибом Даниял-Султаном перешло покрытый вечными снегами Главный Кавказский хребет и, спустившись в земли лезгинАзербайджана – мусульман-суннитов, без боя заняло город Загаталу (Закаталы). Население, уставшее от поборов и тяжелого прифронтового режима российских властей, приветствовало мюридов. Из Загаталы горское войско во главе с Даниял-Султаном выступило на русские опорные пункты в Закавказье по реке Алазани, падение которых закрепило бы власть Шамиля над суннитским севером Азербайджана.

Однако российские войска под командованием князя И. Орбелиани сумели преградить путь войску Даниял-Султана и завязали с ним бой. Пока мюриды преодолевали их сопротивление, к русским подошли свежие силы во главе с князем М. Аргутинским-Долгоруким, и войско Даниял-Султана отступило.

Власть Шамиля на Кавказе продолжала укрепляться, а функционирование егогосударственной системы – отлаживаться. Горцы укрепляли свои позиции в горах, но и русские отнюдь не дремали. За десятилетия беспрерывной войны появилось целое поколение российских военачальников, «специализированных» на кавказском конфликте, умеющих проводить экспедиции с минимальными потерями, разрабатывать соответствующую стратегию, укрепляющую позиции российских властей. Русские уже не совершали дальних и частых карательных экспедиций против горцев, но и горские атаки на свои укрепления хорошо научились отбивать.

Государственные же преобразования среди не распрощавшихся еще до конца с родоплеменным строем горцев, содержание многотысячной единой армии требовало все больше материальных средств, восполнять которые в условиях почти полной изоляции русскими кордонными линиями становилось все труднее.

Несмотря на все успехи Шамиля и его воинов, в целом силы оставались неравными, и чтобы закрепить достигнутое, требовалось событие широкого геополитического масштаба, способное всерьез пошатнуть позиции Российской империи на Кавказе. Этим событием сопротивлявшиеся российской экспансии народы Кавказа посчитали разразившуюся в очередной раз в 1853 г. войну между Россией и Османским Халифатом, в которую затем активно вмешались ведущие европейские державы. Войну, вошедшую в российскую историографию под названием Крымской.