Самым серьёзным мероприятием общедагестанского масштаба конца весны – начала лета смело можно назвать проведение Единого государственного экзамена. Начиная с 28 мая по 16 июня выпускники, их родители, учителя, директора, сотрудники дагестанского Минобра и Минюста, представители не менее трёх правоохранительных структур и кое-где – даже охранники и сторожа школ – усердно готовились к этому мероприятию (судя по всему, их усердие оправдалось). ЕГЭ закончилось. Проведены почти все апелляции. И, начиная с 20 июня, все вузы нашей необъятной родины распахнули двери приёмных комиссий в надежде, что именно к ним придёт учиться владелец сертификата ЕГЭ.

Ещё 24 мая, в преддверии ЕГЭ, министр образования и науки Дагестана Магомедфазил Азизов встретился с уполномоченными ГЭК ЕГЭ. Министр напомнил им, что они должны делать в случае обнаружения нарушений в пунктах приёма экзаменов. «В ваши обязанности входит не допускать нарушений в ходе проведения ЕГЭ. Никто из вас не должен быть замешан в коррупционных схемах, иначе по отношению к таким лицам будут применены соответствующие меры», – предупредил Азизов. Судя по тому, что происходило на всех пунктах приёма экзаменов (ППЭ) Дагестана, абсолютно все уполномоченные дружно «забили» на слова своего министра. Сотрудники редакции были этому свидетелями. То, что вы прочтёте ниже – это обобщённый репортаж с одного из махачкалинских ППЭ. Картина, к сожалению, типичная для всей республики…

Лирика

– Вы кто такой? – спрашивает меня на входе в один из пунктов приёма экзаменов крепкий парень, явно не местной внешности.

– Я общественный наблюдатель от «Черновика» (показываю удостоверение общественного наблюдателя и служебную «корочку»), а вы кто? Не местный парень представляется сотрудником ФСБ и так же демонстрирует красную «корочку» с гербом и удостоверение уполномоченного ГЭК ЕГЭ.

– Понятно, – говорю я и уточняю: а вы что, курсы специальные или аттестацию проходили, чтобы уполномоченным быть?

– Нет, а зачем? – отвечает вопросом на вопрос силовик. «И в самом деле, зачем? Подумаешь, аттестация является строгим требованием закона и без него к ЕГЭ никто в качестве уполномоченного вообще не допускается. Но это по закону…», – думаю я, проходя по коридору к кабинетам, где уже сидят выпускники. Уже на месте выясняется, что я, как общественный наблюдатель, могу контролировать только один кабинет ППЭ, а не весь ППЭ в целом. Хитрость в соответствующих приказах Минобра ограничила права общественников в два раза: сначала привязав наблюдателей к конкретному ППЭ, а уже затем к конкретному кабинету. И для чего всё это? Думаете, общество, которое состоит из мам, пап, братьев и сестёр тех, кто сдаёт экзамены, не будет в курсе того, как проходит ЕГЭ и подготовка к нему? Тогда, господа хорошие, вам надо срочно менять профессию: с таким презрительным отношением к обществу вам надо от него держаться подальше.

В том конкретном кабинете, где мне удалось поприсутствовать, царила интересная атмосфера. Описывать её можно одним словом: ненависть. Персонально ко мне. Потому что я – наблюдатель и не вписываюсь в планы уполномоченных, ответственных, директоров, учителей, учеников, а также родителей, что стоят под окнами и ждут. Ждут, когда можно будет вынести работу или переслать её MMS-ками или по Bluetooth. И все проблемы решены. Во всяком случае здесь и сейчас. С «единым».

А тут я. Мешаю. Усмехнувшись, покидаю помещение. Даже телефоны, отобранные у некоторых школяров и валяющиеся у двери в коробке, меня не впечатляют. Впечатляет лишь созданная на коррупции СИСТЕМА, в которой все выполняют строго отведённую им роль. Лишь смысл ЕГЭ, его концептуальное наполнение, ради которого вводился этот экзамен, – проверка полученных знаний, могущих пригодиться в жизни, – был тут сиротой…

От лирики к делу

Для проведения ЕГЭ была создана Государственная экзаменационная комиссия. В Дагестане её возглавляет первый вице-премьер Низами Казиев. Его заместители – Магомедфазил Азизов, Тагир Исмаилов (председатель Совета ректоров Вузов РД) и Али Абдуллаев (председатель Совета директоров ссузов РД).

Всего в Дагестане было создано 129 ППЭ для проведения основных экзаменов (русский язык и математика) и 79 ППЭ – для экзаменов по выбору. По официальным данным, озвученным первым замминистра образования Нателлой Мусалаевой, было подготовлено 270 уполномоченных ГЭК, ответственных за проведение ЕГЭ, чьи фамилии были рекомендованы ректорами вузов Дагестана. (В основном эти 270 человек являлись преподавателями вузов и ссузов и прошли соответствующую аттестацию.) По данным «ЧК», уполномоченных было почти в два раза больше: 260 удостоверений уполномоченных ГЭК без всяких аттестационных заморочек получили сотрудники силовых органов – ФСБ, УБЭП, прокуратуры, где-то – и сотрудники Минюста РД. Если в прошлом году систему ЕГЭ «контролировал» УБЭП, то в этом году их серьёзно потеснили фээсбэшники, в том числе и прикомандированные с других субъектов.

Все эти уполномоченные и не очень лица должны были проследить, чтобы 29287 выпускников: 1) получили контрольно-измерительные материалы, выполнили соответствующие задания и сдали их на проверку; 2) не пользовались сотовыми телефонами и другой посторонней помощью.

Сотовыми телефонами пользовались все! Все те, у кого не было возможности вынести работу. Уполномоченные бегали с работами и телефонами туда и обратно, передавали их за стены ППЭ и, после того как их снаружи решали, заносили обратно. Цена – 2 тысячи рублей. Чтобы уполномоченные не возмущались и не отнимали телефоны, на многих ППЭ этот вопрос решили предварительно: собрали с каждого экзаменуемого по 2 тысячи рублей. И так практически на каждом ППЭ, на каждом экзамене…

Есть две основные схемы, с помощью которой родители обходили строгость ЕГЭ. (Эти схемы где-то взаимосвязаны, а где-то расходятся.) Их журналисты «ЧК» выясняли непосредственно у тех, кто задействован в этих подкупах и коррупционных схемах.

Первая схема. Всё решается заблаговременно через директора школы.

Во многих школах с класса собирали от 80 до 170 тысяч, которые через классных руководителей передавались директорам школ (т. е. с каждого ученика собирали от 5 до 8 тысяч рублей). От директоров они уходили в управления образования МО. А уже оттуда решался вопрос с уполномоченными и прочими проверяющими персонами. Структура распределения собранных денег выглядела в каждом городе/районе по-разному. Основная часть, не менее 100 тысяч, уходила для комиссии, где-то 50 тысяч – директору школы (видимо, как посреднику процедуры) и какая-то часть – ответственным за пронос КИМов из школы и обратно. Вынести работу стоило около 5–8 тысяч рублей (горные районы), а где-то (в основном, в Махачкале и Хасавюрте) 50–60 тысяч. За деньги, которые получил директор, последний организовывал решение работ для основной массы учащихся: им работы решали по приказу директора их же учителя, сидя в отдельном кабинете с телефоном в руках, как в колл-центре, или же получая ксерокопии или фотографии работ. За такого рода работу учителя, как правило, ничего не получают. Если и приходит благодарность, то она варьируется от 2 до 20 тысяч.

«Учитель получает максимум 20 тысяч, потому что за вынос работы надо платить от 40 до 80 тысяч. В некоторых случаях он может ничего не получить, если всё делается через директора. Директора берут 100 тысяч и обеспечивают весь процесс. Заплатить учителю за труд или нет, решает сам директор», – говорит N, один из тех, кто небескорыстно помогал школьникам решать проблему с ЕГЭ. Его имя мы оставляем, по понятным причинам, в тайне. Схема «дешёвая», высоких баллов не обещает, но и за бортом, без проходного балла, ученика не оставляет…

Такая «подготовка» к ЕГЭ не обходилась и без попутного «бизнеса»: многих учеников обязывали приобретать в школе учебные пособия для подготовки к ЕГЭ за превышающую рыночную стоимость цену.

Вторая схема. Проблемы с ЕГЭ берёт на себя родитель. В этом случае, в зависимости от размеров кармана мам и пап, все стадии ЕГЭ пробиваются деньгами. Вынос/занос работы, возможность родному чаду пользоваться телефоном в кабинете, решение работы, а значит, поиск наёмника – человека, способного решать КИМ. Как правило, преподавателя вуза или прекрасно знающего свой предмет учителя. Цена на школьного учителя и на преподавателя вуза, конечно, разная.

В городах и районах, если работы делает учитель, что преподавал в школе, его услуги обходятся в 10–15 тысяч рублей. Найм преподавателя, который бы «обслуживал» одного клиента, зависит от регалий преподавателя и географии проведения экзамена. Другими словами, профессор в Махачкале или Хасавюрте стоил намного дороже, чем учитель в Бабаюрте или Буйнакском районе. Разброс цен на преподавателя, работавшего в день экзамена индивидуально с учеником, вы можете увидеть в таблице. «Преподаватель вуза за одну работу берёт от 50 тысяч и выше. Профессор за сумму меньше 100 тысяч не возьмётся писать. А можно, минуя всех, решить вопрос с ЕГЭ через Институт повышения квалификации. Отдаёшь туда 150 тысяч и можешь рассчитывать на высокие баллы…», – продолжает N, наш засекреченный источник.

Решение работ для получения максимальных балов (от 80 до 90) редко кому из родителей обошлось дешевле 60–70 тысяч за каждый предмет. Каждый последующий балл после решения работы на 80 баллов стоил тысячу рублей. Так что решение на 100 баллов или на 90 должно было обойтись, соответственно, в сто или девяносто тысяч рублей. Будем надеяться, что те редкие обладатели, набравшие сто баллов, получили их заслуженно, без денег и прочей грязи.

Тем не менее высокобалльные работы, грозятся в Минобре, будут подвергнуты выборочной проверке Федеральной службой по надзору в сфере образования и науки.

То, с чем наше общество столкнулось на ЕГЭ сегодня, отразится на нас же самих завтра, когда нас некому будет учить, лечить и защищать. Коррупция не перешла, а просто переметнулась в школу и зацвела там ещё более буйным цветом, чем в вузах. Мало того, она превратилась в систему, о которой все знают, но предпочитают молчать.

В связи с этим «ЧК» предлагает ответственным за проведение ЕГЭ структурам провести следующие мероприятия:

Ввести ответственность, вплоть до уголовной, за перевод учащегося из одного учебного заведения в другое с целью облегчения сдачи ЕГЭ. Множество учащихся столичных школ перед ЕГЭ прописываются в районах и сдают его там. Намного дешевле и легче договориться там, чем решать вопрос в Махачкале.

Укрупнение пунктов сдачи ЕГЭ. Разговоры о том, что школьники испытывают стресс и не могут решать предмет в больших аудиториях, а также что за ними улучшается контроль в небольших классах – это всё наглое и бессовестное враньё, направленное на покрывательство коррупционных схем. Никакого стресса нет.

Также не испытывают стресс ученики и во время видеозаписи и фотографирования процесса. Единственный стресс, который они испытывают, – это от невозможности списать или использовать телефон. Поэтому на ППЭ необходимо ввести прямую, как на выборах, без всяких ограничителей видеотрансляцию в Интернет с обязательным сохранением записи экзаменов на соответствующих серверах не менее двух лет, чтобы в случае необходимости любой желающий мог предъявить его в качестве доказательства фальсификации или отсутствия как таковой, в случае претензии к его сертификату со стороны любых надзорных органов.

Установка контрольно-пропускных рамок и глушилок для препятствования проноса в пункт сдачи ЕГЭ мобильных телефонов и иных средств связи и пользования ими. Наблюдая за тем, как учащиеся школ сдают «единый государственный», наша редакция пришла к выводу: если в день ЕГЭ отключить сотовую связь или Интернет, то 90% учащихся этот экзамен просто не сдадут!

Разрешение журналистам, присутствующим на ЕГЭ, вести фото- и видеосъёмку. Получается, что журналист может освещать даже войну, а вот ЕГЭ – какая-то закрытая от общества территория. Закрытая, потому что коррумпирована с головы до ног! Этому надо поставить преграду.

Совершенно не понятно, что делали на ППЭ сотрудники силовых структур, в первую очередь, ФСБ и УБЭП. Почему они не пресекали происходящую там вакханалию? Необходим строгий и настоящий прокурорский надзор не только за действиями органов исполнительной власти, но и за бездействием силовых структур со стороны прокуратуры Дагестана и военной прокуратуры.

Это не полный перечень предложений. Но есть ещё одно, последнее. Родители! Вкладывайтесь в ваших детей, в их знания, а не в карманы бюрократов от образования. От этого будет польза всем. Вам самим в первую очередь…

Руслан Магомедов