Воспитание детей – дело непростое. Воспитывать ребенка со смуглым цветом кожи еще труднее. А воспитывать смуглого ребенка да еще и мусульманина – это кажется уже сверхзадачей.

Хотя я познала радость и трагедию материнства с моим сыном Ибрахимом, который умер от болезни, теперь, когда у меня двое маленьких детей, я по-настоящему осознаю грандиозность моей задачи.

Целыми днями я только и слежу за тем, чтобы мой трехлетний сын Муса и восьмимесячная Анабия не наелись пыли, не сунули в рот муравья, подобранного с пола, а пальцы – в розетки, не скатились с лестницы. Постоянно поддерживать такую сверхбдительность невероятно утомительно. Например, на днях мы все втроем сидели на кровати в спальне и читали. Стоило мне на пару минут ослабить внимание, как я обнаружила, что осталась одна.

Поспешив на кухню, я увидела, что сын уже подвинул стул к плите и старательно карабкается на него, не сводя глаз с конфорок. Остается только догадываться, что он собирался делать дальше. Я подхватила его. Беда миновала. Теперь надо найти Анабию. Я знаю, где она. В ванной, играет с водичкой в унитазе. Замечательно!

Муса и Анабия зависят от меня буквально во всем, начиная с удовлетворения простейших потребностей до более сложных вещей, вроде благоприятной атмосферы в доме. Но когда в тот день я в очередной раз пришла на помощь моим малышам, меня вдруг озарило: они не всегда будут такими маленькими, чтобы я могла их защитить. Эти ежедневные «спасательные операции» — напоминание о большом страшном мире, с которым рано или поздно им придется столкнуться.

С тех пор прошел год. Газеты пестрят заголовками о том, что во Франции, в редакции газеты «Шарли Эбдо» убили двенадцать человек. Это очень печально, но только теперь – когда в Твиттере появился хэштэг KillAllMuslims (Убьем всех мусульман), во Франции произошли нападения на две мечети и мусульманский магазин, всех мусульман стали подозревать в симпатиях к ИГИЛ, а тележурналисты опасаются, что «типичный террорист» скроется, если сможет скрыть цвет кожи – только теперь я стала по-настоящему волноваться: как в этом мире матери защитить своих смуглых детей-мусульман.

Я понимаю, что сейчас самая большая проблема моих детей – это как бы избежать послеобеденного сна, но с моей точки зрения, у них довольно мрачное будущее. И я понимаю, что тут мне не помогут никакие книги по воспитанию, никакие советы супермам. На мне лежит особая ответственность.

Неужели когда-нибудь Муса придет домой из школы и скажет, что его исключили и даже смеялись над ним, потому что у него арабское имя (это я его выбирала)? Не превратится ли Анабия в Анну с легкой руки тех, кому лень запоминать ее настоящее имя? Или, и того хуже: мои ни в чем не повинные дети станут жертвами нападения какого-нибудь расиста и исламофоба? Представляю, что держу их дома, моих дорогих и таких хрупких. Я даже всерьез думаю, не переехать ли нам в Канаду, куда вечно собираются ехать все американцы, как только дело начинает пахнуть ненавистью, и отсидеться там, пока мусульмане – как в свое время афроамериканцы, евреи или выходцы из Японии – не перестанут числиться в разряде «плохих».

Я понимаю, что надо воспитывать в Мусе и Анабие сильную волю и сопротивляемость, но ограничится ли этот мир, кажется, пронизанный ненавистью к мусульманам, только угнетением? Ведь я хочу, чтобы они были процветающими людьми, а удастся ли им процветать там, где их могут обвинить и наказать за преступления, которых они не совершали, а потом требовать многократных личных извинений за это «преступление». После ужасных атак во Франции американские мусульмане поспешили высказать свое осуждение и миллион раз объясняли, в чем разница между обычными мусульманами и экстремистами. Но люди не отличают одних от других, и я уже не уверена, что явные лидерские качества Мусы будут расцениваться как нечто положительное, а не как угроза обществу.

Каждый раз, когда на меня накатывается ощущение бессилия и подавленности перед этой мрачной перспективой, я вспоминаю,как однажды муж меня спросил, этот вопрос всегда помогает мне собраться и прийти в себя: «Ну, хорошо, а что делали твои родители? Ручаюсь, что когда ты росла, вокруг было достаточно расизма. Они до сих пор живут в практически белом районе».

Однажды, это было много лет назад, мать сшила мне к празднику красивый партуг-камиз. Накануне мать долго и тщательно наглаживала воздушный белый наряд с нежным цветочным рисунком. В праздничный день я надела его, чтобы идти на намаз, но соседские дети стали смеяться и кричать: «Верни нам шторы!». Я так разозлилась! Но не потому, что они оскорбили мои чувства, а потому что боялась, что их крики заденут мою мать. Мне было 8 лет, и все, что я могла сделать – это изо всех сил толкнуть заводилу, моего одноклассника, белокурого мальчишку по имени Брайан. Он заплакал и убежал, а с ним и вся компания, и я была уверена, что теперь у меня будут большие неприятности. Но мама только покачала головой и поправила мне растрепавшиеся волосы: «В следующий раз попробуй сначала поговорить», — вот все, что она мне сказала.

Когда я была маленькой, отец рассказывал нам истории о Пророке Мухаммаде (мир ему и благословение). Он учил нас, что Посланник Аллаха любил даже тех, кто его ненавидел. Папа рассказал нам историю о том, как одна женщина выбрасывала на голову Пророка мусор каждый раз, когда он проходил мимо ее дома. Но однажды она не появилась, и Пророк зашел к ней, чтобы спросить, не заболела ли она. Он ответил на ее выходки сочувствием, и его поведение заставило ее задуматься и принять ислам.

Папа рассказывал много таких историй и читал нам аяты Корана, чтобы внушить нам терпение и умение прощать в моменты испытаний.

«…которые делают пожертвования в радости и в горе, сдерживают гнев и прощают людей. Воистину, Аллах любит творящих добро» (Коран, 3:134)

Теперь нам непросто, но я знаю, как подготовить моих детей к будущему. Я буду учить их на примерах Пророка Мухаммада (мир ему и благословение), моих родителей и всякого, кто преодолевает враждебность добротой и милосердием. И я сама буду учиться на этих примерах, чтобы стать человеком, которому мои дети захотят подражать.

Любовь к детям и тревога за них постоянно в моем сердце. Природный инстинкт матери – уберечь детей от любого вреда. И если я не могу изолировать моих сына и дочь от этого мира, то я снабжу их надлежащими инструментами для того, чтобы они могли выжить, какие бы трудности им ни повстречались на пути, и сама буду для них лучшим примером, если пожелает Аллах.

Каждый день я молюсь о том, чтобы Аллах даровал мне силу и мудрость вырастить их хорошими людьми. И каждый вечер я пою им одну и ту же колыбельную, которую когда-то пела мне мать, — «Аллаху». Я вижу, как они мирно спят, и надеюсь, что материнской любви достанет на то, чтобы укрепить их для встречи с любыми трудностями в будущем.

Источник http://islam.com.ua/