- Бажу, это правда, что тебе сто лет? — трехлетний Саид-Афанди делает большие глаза и растопыривает пальчики на ладошках. В свои 3 года ему сложно даже представить, сколько это – сто лет!

- Не знаю, родной, раньше не записывали год рождения. Но я помню: когда Советы пришли, я уже корову доила. В паспорте написано сто лет, значит — сто, — улыбается беззубой улыбкой бабушка Хайбат.- Видишь, хакимы из Анжи приехали меня поздравить.

В этот июльский день в семье Айтемировых из селения Чиркей Буйнакского района праздник. Поздравить любимую маму, бабушку и прабабушку с вековым юбилеем из Махачкалы приехало много гостей.

- Бажу, а сто лет – это много? – не унимается сорванец.

- Много, внучек, ох, как много. Целая жизнь!

Глаза старой Хайбат смотрят уже не на любимого правнука, а в прошлое. Вспоминается Старый Чиркей, в котором прошли лучшие годы, где встретила и полюбила веселого, удалого Магомеда, ставшего верным мужем и лучшим отцом. Дети вспоминаются. Семь дорогих могил канули в воду вместе с родным аулом. Смиловался Всевышний над бедной женщиной, последних двух детей из девяти все-таки ей оставил.

Ее предки построили Старый Чиркей в скалистой котловине на левом берегу Сулака. По краям аула как вечные его защитники возвышались два хребта — Южный кряж и Красный (северный) кряж. На западе, за спиной Чиркея, громоздились покрытые кустарником и разрезанные глубокими оврагами скалы, оканчивающиеся девственными лесами Малиштау и сплошным ковром зеленых трав Салатавских гор. В Чиркей редко заглядывали зимние холода, поэтому его жители любили говорить: «Эти места Аллах оставлял для себя, а потом подарил нашим предкам». Подъезжающему к Чиркею со стороны Буйнакска путнику открывалась удивительная картина: плотно прижатые друг к другу каменные дома аула смотрели на юго-восток и сливались по цвету с окружающей природой, человеческое жилье выдавали в них лишь соты окон и своеобразные чиркейские балконы.

По высоким склонам левого берега Сулака почти на километр тянулись террасы садов, возведение которых отняло не меньше труда, чем строительство самого аула. Сады на террасах орошались из речки Аксу, даря чиркейцам все известные в Дагестане плоды и ягоды: тутовник, курагу, абрикосы, не менее десяти сортов груш, персики, сливы, грецкие орехи. Славился сладкий чиркейский виноград, выращиваемый в окрестности Аччи, Акайтала, Мухутала. А потом пришла из столицы весть: здесь будут строить ГЭС и придется земле предков уйти под воду.

Наступил конец августа 1974 года. Знаменитый Чиркей, бастион борьбы с завоевателями в прошлом, а ныне аул славы овцеводов и гидростроителей, медленно уходил под воду. И какой же горец, родившийся и выросший здесь, под небом Салатавии, мог без боли в сердце смотреть на эти похороны!

- Помню старую нашу мечеть, — рассказывает Хайбат-бажу. — Ее кладку мастера сделали без использования раствора. Камни были подогнаны плотно друг к другу — лезвие не просунешь. А позже ее крытая железом крыша, словно не желая сдаваться, поплыла и долго еще бороздила это новое море.

Летом 1974 года последние жители Старого Чиркея — аула легенд и преданий — навсегда попрощались с родиной своих предков. Стены древнего аула скрылись под водами рукотворной пучины. Работящие жители, переселившись в долину Берцинаб авлах (Красивую долину), за короткое время построили новый прекрасный аул, красоте которого могут позавидовать и горожане.

Годы, как бурлящие потоки Койсу, оставили следы на лице Хайбат и в ее сердце. Много было боли и потерь, но и радости, смеха, счастья тоже было немало. Разве не счастье, что Всевышний даровал ей спокойную старость в доме, полном детей? В день ее рождения здесь собрались дети, шесть внуков, десять правнуков. Жаль, Магомед не видит, какой многочисленной стала их семья. А этот постреленок Саид-Афанди, названный в честь святого человека, разве он не отрада для бабушкиных уже не очень зорких глаз?

С любовью смотрит на своих родных старая Хайбат. Много, ох как много могла бы она рассказать молодым! И про то, как всю жизнь не покладая рук работала в родном колхозе. В трудовой книжке юбилярши всего одна запись – колхоз «Аччи», который был расположен в Старом Чиркее. И про то, как после ухода на пенсию не сидела без дела, трудилась по дому, вела большое хозяйство. Но не любит она говорить о себе, не приучена.

- Жила как все, — говорит, — работала, детей растила. Чем тут гордиться?

А гордиться есть чем. Воспитала прекрасное продолжение семейной династии и все долгие годы живет честно и достойно. О таких, как она, и говорят: «Соль земли»!