Местные власти бросили пострадавших в Дербенте на произвол судьбы

Произошедшая в Дербенте трагедия не просто может повториться. Она обязательно повторится, если прямо сейчас не предпринять необходимых мер. Но мэр самого древнего города России Имам Яралиев, похоже, предпочитает не думать об этом.

Дербент гораздо меньше на слуху, чем Крымск. Внимание к дагестанской трагедии привлёк популярный фотоблогер Александр Беленький (macos.livejornal.com), побывавший в Дагестане и написавший в своём твиттере: «В Дербенте вообще случился второй Крымск неделю назад, вы об этом знаете? Только кроме воды на город обрушился поток камней с гор».

Корреспонденты «Нашей Версии» решили сами оценить ситуацию, вот их репортаж из Дербента.

В ночь на 10 октября улицы, идущие вдоль северной стены старинной крепости, с которой начинался город, перестали существовать. Мы идём по улице Мамедбекова, вернее, пытаемся пробраться по тому, что от неё осталось. Осталось мало: большая часть улицы представляет собой медленно застывающий грязевой поток, перемешанный с камнями – от небольших до огромных.

Вначале информагентства сообщали о сошедшем на город селе, затем уточнили, что селя в Дербенте не было – было лишь затопление части города из-за сильного ливня. Но ошибку информагентств понять можно – в реальности город пострадал именно из-за селя. Только рукотворного.

Человеческий фактор

Дербент амфитеатром спускается от предгорий Кавказского хребта к морю. Улочки его, стекая к морю плавными змейками, как и в Средние века, фактически не имеют ливневой канализации: издавна они сами служили канализационными путями для пришедшей с гор воды. Таковыми они остались до сих пор, хотя со времени строительства Дербента прошло пять тысячелетий.

Однако за это время кое-что изменилось.

Во-первых, на месте реки, защищавшей северную крепостную стену древнего города, появились жилые кварталы. «Раньше ведь недаром считалось, что с севера город не взять – здесь была бурная река, – говорит наш проводник Тенгиз. – Река ушла, но вода дорогу помнит».

Во-вторых, над городом появился оросительный канал Самур Дербентский. Раньше, вспоминает Тенгиз, канал регулярно чистили от ила и мусора, но в последние годы вокруг него выросли дома, а канал чистить перестали. Зарастающее русло стало переполняться от ливней, которые раньше не приносили никакого вреда, и в 2010 году очередной ливень вызвал наводнение. «Тогда унесло весь асфальт с улицы, – Тенгиз машет рукой вдоль селевого потока. – Новый не положили, а теперь вот… и улицы нет».

В-третьих, ещё выше канала над городом стали разрабатывать каменный карьер.

Вечером 9 октября начавшийся около 9 вечера ливень вызвал переполнение канала и карьера. Так что вначале на город хлынула вода из быстро переполнившегося канала, а затем – грязь и камни из карьера.

Поэтому жители Дербента так остро реагируют на рассказы о небывалом ливне. «Какой небывалый? – горячится женщина, вытаскивая из дома тачку с грязью. – Сильный ливень, да, крупные такие капли. Но раньше тоже такие были. Бывало, заливало нас. Но не сильно – подвал там, забор подмоет. А теперь с каждым годом заливает всё сильнее. А сейчас вот совсем снесло». Во всём виноваты заросший канал и карьер, который нельзя было разрабатывать над головой горожан, уверены жители Дербента. А ещё едва ли не каждый второй винит лично мэра города Яралиева. Поговаривают, что карьер – это его личный коммерческий проект. И в любом случае мэр просто обязан оценить возможные последствия работ для «опекаемого» им города.

«Вытаскивали через окна»

Положа руку на сердце, Дербенту очень повезло. Наводнение началось 9 октября около 11 вечера: большинство людей были дома, но ещё не спали.

Мы заходили в дома: вода поднималась выше подоконников. Оповещения, говорили нам все до единого, не было. Даже те, кто в момент наводнения смотрел телевизор, не припомнят никакой «бегущей строки», которую власти уверяют, что пустили. Про сирены и прочие голосовые предупреждения и говорить нечего. Когда мы упомянули о том, что якобы ходили по домам, жители грустно пошутили, что то, наверное, были дома родственников.

В общем, всё как в Крымске. И приди вода, как в Крымске, парой часов позже, когда все спали, – жертв было бы больше. А так, по официальным данным, погибли шесть человек. Четверо из них – в селе Сабнава: пытаясь разобрать забор, чтобы дать стечь ниже по склону прибывающей воде, погибли под рухнувшими стенами дома семья из трёх человек и их сосед. В самом Дербенте захлебнулась женщина, унесённая водой в подвал, и погиб 10-месячный младенец, вырванный хлынувшей водой из рук матери. О том, что жертв на самом деле больше, в Дербенте говорят, но всё же считают, что отнюдь не сотни. Но это, как подчёркивают жители, заслуга не власти, а традиционной взаимовыручки Кавказа: соседи спасали тех, кто не мог выбраться сам из ставших смертельной ловушкой домов.

«Я смотрела телевизор, когда с крыши стало капать. Подставила тазик, а когда пошла вылить его в палисадник, увидела, что там воды по колено. И тут камнями снесло ворота во дворе верхнего дома – и в наш двор хлынула вода вперемешку с грязью. Меня соседи еле вытащили», – голос пожилой женщины срывается. Рядом её сосед мойкой высокого давления мрачно отмывает газовую плиту. «Газ-то есть?», – спрашиваю я. «Какой газ? Воды нет. Холодильник вон видишь в углу? Мы по нему прыгали, вытаскивали через окно старушку с внуком вон в том доме», – показывает он рукой.

Дом Гарика принял удар селевого потока одним из первых. Мы заглядываем в окна покосившейся постройки. Делать это трудно – верхние рамы находятся на уровне коленей. Песок и камни занесли дом выше подоконников. На валяющейся на земле двери сиротливо лежит женский платок. Гарик с женой живут пока у соседей – выскочили в чём были. Пропало всё. «И мне говорят, что дом можно восстановить! – возмущается он. – Посмотрите, что тут восстанавливать?»

«Как договоришься»

Компенсации – это больная тема. Мэрия объявила, что выделит пострадавшим по 100 тыс. рублей, республиканское правительство пообещало ещё по миллиону, от помощи федерального центра мэр Дербента Имам Яралиев отказался. Однако до сих пор никто в глаза никаких компенсаций не видел. Более того, до сих пор непонятно, кого будут считать пострадавшими. «Кто поделится, того и будут считать, – зло смеётся мужчина, вычерпывающий ведром грязь со своего двора. – Гарику, например, пообещали 50 тысяч». Этих денег может хватить разве что на найм экскаватора, который откопает остатки его дома.

Техники, если судить по словам руководителей города, в Дербент прибыло немало: уже утром 10 октября в ликвидации последствий ЧП принимали участие 357 человек и 60 единиц техники, от УМЧС – 143 человека и 9 единиц техники. Правда, затем было решено оставить только 45 человек и 6 единиц техники, а остальных отправить на место дислокации. Почему – непонятно. Пострадавшие районы тонут в грязи, завалены камнями, грязь и камни из домов и дворов выгребают сами жители с помощью вёдер, тачек и лопат. «Расчистили только центральную улицу Гагарина, причём помогали волонтёры, – говорит Тенгиз. – А остальные – сами видите».

За всё время мы увидели только один грейдер, стоящий в начале улицы Мамедбекова, куда камни не дошли. Когда наш проводник подходит к нему, из соседнего двора выскакивает старик и начинает ругаться. «Вы когда-нибудь начнёте работать? – кричит он. – Сколько можно ждать, к нам водовозка не может подъехать». Узнав, что это не бульдозерист, старик разочарованно машет рукой и уходит домой.

Вода – ещё одна больная тема. Летящие с гор валуны разбили насосную станцию, снабжавшую город водой, вдребезги. Через неделю после трагедии город всё ещё без воды. Приезд водовозки – целое событие. Мы видим такую только раз. «Водовозка была у нас до этого один раз, да и то вода была вперемешку с илом. В основном мы покупаем воду», – говорят женщины с пластиковыми канистрами в руках. «Зачем вы это чужим говорите? – возмущается водитель водовозки в куртке МЧС. – Зачем грязь из дома выносите?»

«Ему Дербент не нужен»

Мы уезжаем из пострадавшей части города, но понимаем это не сразу. Дороги разбиты так, будто по ним прошёл не один сель. «А у вас вообще дороги ремонтируют?» – спрашиваем мы у Тенгиза. Он грустно смеётся.

«На самом деле эту часть города надо переселять, там жить нельзя», – говорит Тенгиз. Да, жить в русле старой реки, на пути дождевых потоков нельзя. Вот бы вместо восстановления разрушенных построек мэр построил новый микрорайон в другом, более безопасном месте! Но власти предпочитают говорить о «самовольных постройках», хотя большинство пострадавших домов построено давно. Зато так можно не предоставлять нового жилья и не платить компенсации за погубленное, уверены жители пострадавших домов.

Нужно не только переселять квартал у северной стены крепости, нужно строить ливневую канализацию, нужно чистить канал, нужно что-то сделать с карьером… Однако в то, что это будет сделано, не верит никто. Тем более что Имам Яралиев изо всех сил старается уверить республиканские и федеральные власти в том, что всё неприятное позади. «Ему Дербент не нужен, – уверен Тенгиз. – Он для него – ступенька». Мэр Дербента раньше работал в прокуратуре республики, и горожане уверены, что он на нынешнем посту просто ждёт момента вернуться туда вновь.

Но если немедленно не принять меры, Дербент останется беззащитным перед новыми наводнениями и селями, как бы ни уверял в обратном его мэр. И следующий ливень приведёт к ещё большим разрушениям. И вода из канала вместе с грязью и камнями из карьера может хлынуть в дома жителей в более поздний час. И тогда жертв может оказаться гораздо больше.

Зарема Долгова, Татьяна Храмцова